Урало-Кузбасс – создание второй угольно-металлургической базы. Проекты индустриального развития Урала и Сибири стали возникать ещё в 1910-е гг. Данные территории рассматривались как база для развития угледобывающей и металлургической отраслей, оборонного производства. Более всего для этого подходил Кузбасс. Советское правительство также проявляло интерес к землям кузбасского региона. Они были включены в планы социально-экономического развития страны уже в первой половине 1920-х гг.

Начало создания Урало-Кузнецкого комбината (УКК) можно отнести к 1921 г., когда стала действовать Автономная Индустриальная Колония «Кузбасс» (АИК). Она создавалась иностранными специалистами при личной поддержке В.И Ленина. Руководил этим процессом голландский коммунист, инженер Себальд Юстинус Рутгерс из Общества технической помощи России (США и Канада). Он родился в 1879 г. в Голландии, с отличием окончил политехническую школу в Делфте, имел опыт работы инженером, затем стал техническим консультантом правительства большевиков.

АИК «Кузбасс» внесла значительный вклад в экономику края. Благодаря ей добыча угля по сравнению с 1922 г. выросла в восемь раз, производительность труда – в три раза. Попутно иностранцы реконструировали Коксохимзавод и в два раза увеличили его производительность. Завод при них выпускал кокс, бензол, толуол, гудрон, крезол, технические масла и другую продукцию, которая имела огромный спрос по всей стране. В АИК входили Кемеровский, Прокопьевский, Киселёвский, Кольчугинский рудники, Кемеровский коксохимзавод, Гурьевский металлургический завод и участок земли свыше 10 тыс. га. На своём пространстве АИКовцы модернизировали часть шахт, заводов, электростанций, построили современные посёлки, дороги, мосты, сельхозфермы. В колонии, где помимо иностранных рабочих и специалистов, часть которых привезли в Кузбасс свои семьи, трудилось до 5 тыс. местных рабочих. Им регулярно платили зарплату, а также организовали переподготовку кадров в первых профтехучилищах Ленинска, Кемерова, Гурьевска.

Хотя колония являлась государственным предприятием, она всегда действовала на основе коммерческого хозрасчёта и самоокупаемости, что вызывало недовольство советского бюрократического аппарата. В 1927 г. колония была ликвидирована, в США и Европу вернулось около тысячи иностранных рабочих 27 национальностей мира. Рутгерс умер у себя на родине в 1961 г.

В Кемерове частично сохранились посёлок колонистов, здание правления колонии (ул. Гравийная, 34), дом их руководителя С.Ю. Рутгерса (ул. Красная Горка, 17).

Следующим шагом на пути к реализации проекта УКК стало развитие чёрной и цветной металлургии. В 1920-х гг. сибирскую чёрную металлургию составляли два небольших завода – Гурьевский и Петровск-Забайкальский, которые к концу 1920-х гг. давали 0,3 % общесоюзной выплавки чугуна (около 10 тыс. т) и 0,1 % стали (6 тыс. т). В планах руководства региона было строительство новых заводов.

План первой пятилетки, решение о разработке которого было принято на проходившем в декабре 1927 г. XV съезде партии и окончательно утверждённый весной 1929 г., предусматривал строительство Кузнецкого металлургического завода, Беловского цинкового завода, а также теплоэлектростанций (ТЭЦ) в Кузнецке, Кемерово, Новосибирске. 15 января 1929 г. Совет Труда и Обороны, в состав которого входил Госплан, принял окончательное решение об одновременном строительстве двух промышленных гигантов – Кузнецкого и Магнитогорского металлургических заводов, работа которых должна была осуществляться на основе общей сырьевой базы (уральская железная руда и кузбасский уголь) и тесной связи целого ряда отраслей промышленности (металлургии, добычи и переработки угля и др.). Таким образом создавался Урало-Кузнецкий угольно-металлургический комбинат (Урало-Кузбасс). По решению Президиума ВСНХ от 22 марта 1928 г. был создан Тельбесстрой, который в 1929 г. переименовали в Кузнецкстрой.

Весной 1930 г. Центральный Комитет партии пришёл к выводу о необходимости ускорить темпы промышленного развития Кузбасса. Было принято решение о составлении единого плана развития металлургии, рудной, угольной и коксовой промышленности в восточных районах СССР. Началось бурное развитие Кузбасса, превращение его в один из мощных индустриальных центров страны. Строители Кузнецкого комбината, новых шахт, электростанций, химических заводов, железных дорог, чувствуя внимание и поддержку всего советского народа, проявляли невиданный энтузиазм. Самоотверженный труд часто не был подкреплён материальными вознаграждениями и строился на вере в прекрасное будущее.

Главной стройкой стал Кузнецкстрой. Кузнецкий металлургический завод (с 1944 г. – Кузнецкий металлургический комбинат, с 2003 г. – Новокузнецкий металлургический комбинат) возводился по проекту американской фирмы «Фрейн». Главным инженером был назначен металлург И.П. Бардин (1883–1960; в 1932 г. удостоен звания академика). Он окончил Киевский Политехнический институт, имел опыт работы в США. Начальником Кузнецкстроя в мае 1930 г. и первым директором Кузнецкого металлургического завода стал старый большевик, видный хозяйственник С.М. Франкфурт (в 1937 г. погиб в ходе сталинских репрессий). Нужды стройки обслуживал Гурьевский металлургический завод. Он поставлял огнеупорный кирпич, фасонное литьё, различные металлические изделия.

В июне 1929 г. началось строительство вспомогательных сооружений. 1 мая 1930 г. заложили фундамент первой доменной печи. Пуск основных цехов первоначально планировали осуществить в конце 1931 г.

На строительство завода приехало до 46 тыс. человек со всей страны. Ряды рабочих пополнялись преимущественно крестьянами Западной Сибири. На стройки Кузбасса шло много крестьян-отходников, стремившихся заработать деньги на покупку лошади, коровы, одежды, постройку или починку избы. В начале 1930-х гг. увеличился приток на предприятия Кузбасса крестьян, пострадавших от коллективизации сельского хозяйства или бежавших от неё. Стал распространённым организованный набор рабочей силы по договорам с колхозами.

Первые строители жили в перенаселённых бараках, землянках, палатках. В бараках на 36 человек размещались 80, а в тех, что предназначались для 104 жильцов, умещалось 1000. На человека приходилось 1,5 – 3м². Всего на начало октября 1930 г. в землянках проживало 10 тыс. человек. Строились и кирпичные дома, но они были доступны не всем и заселены довольно плотно. В жилищах рабочих отсутствовали канализация и водопровод, не часто удавалось помыться, потому что пропускная способность бани составляла всего 70 человек в час.

Питание рабочих было налажено слабо. Столовые представляли собой череду деревянных скамеек под навесом, использовались деревянные ложки и эмалированные миски. Однако вскоре построили несколько столовых бараков и фабрику-кухню.

Существовали трудности и с медицинской помощью. Изначально в больнице размещалось всего 35 коек и работал один врач, вскоре количество коек выросло до 170, а для обслуживания возросшего числа работников штат был укомплектован двумя разъездными врачами, однако ситуацию это не улучшило. Недостаточным было и снабжение одеждой и обувью.

Писатель И.Г. Эренбург, посетивший Кузнецкстрой в 1932 г. по командировке редакции газеты «Известия», описывал суровые условия жизни и напряжённый труд строителей завода в романе «День второй»: «Люди жили как на войне… Все иностранцы говорили: постройка такого завода требует не месяцев, но долгих лет. Москва говорила: завод должен быть построен не в годы, но в месяцы».

Практически отсутствовала механизация труда, строительство проходило подчас в тяжелейших условиях. Например, суровой зимой 1930–1931 гг., когда морозы доходили до – 50–60 градусов, при строительстве первой доменной печи бетон обогревали, разжигая рядом костры. Одной из главных проблем была нехватка опытных, квалифицированных кадров. Многих учили «на ходу», в зависимости от производственных задач. С целью повышения производительности труда расширялось движение ударников, проходили соревнования между коллективами.

Поистине грандиозные успехи в постройке Кузнецкого металлургического завода принёс 1932 г. В январе 1932 г. Центральная электростанция дала первый ток, 24 февраля на заводе выпустили первый кокс, а 3 апреля 1932 г. доменная печь № 1 выдала первый чугун. 3 апреля 1932 г. считается днём рождения Кузнецкого металлургического комбината.

В июле 1932 г. заработала и вторая домна. 19 сентября 1932 г. первую кузнецкую сталь выдала мартеновская печь. В конце октября ввели в эксплуатацию и вторую мартеновскую печь. 5 ноября 1932 г. заработал блюминг, а в декабре 1932 г. были получены первые рельсы на рельсобалочных станах. Таким образом, менее чем за три года удалось построить завод с полным металлургическим циклом. Теперь страна в больших объёмах получала кокс, чугун, сталь (например, 10 % чёрных металлов в СССР производилось на Кузнецком металлургическом заводе).

Одновременно со строительством и началом работы завода проходил трудный процесс превращения вчерашних крестьян в индустриальных рабочих. Люди, до того накрепко связанные с мелким частным хозяйством трудовыми навыками, психологией, культурным уровнем, бытовыми традициями, существенно отличались от кадровых рабочих. Большая повседневная воспитательная работа не сразу давала свои результаты, сохранялась большая текучесть кадров. Существенные изменения произошли в составе рабочих по полу и возрасту. На протяжении 1930-х гг. на предприятиях Кузбасса стало работать всё больше женщин. Их численность к началу 1940-х гг. составляла 26 %. По мере притока на производство новых людей шло заметное омоложение кадров.

В 1933 г. закончился договор на консультацию с американскими инженерами, и вся ответственность легла на местные инженерные кадры. Многие вопросы решались путём проб и ошибок. Тем не менее, удалось провести пуск трёх новых мартеновских печей. Однако по разным причинам себестоимость стали была в два-три раза выше, чем на южных заводах. Были построены 3-я и 4-я коксовые батареи, запущены 3-я и 4-я доменные печи. План производства удалось выполнить.

В 1934 г. ввели в строй три новые мартеновские печи. Их освоение проходило нелегко. Инструкции отсутствовали, и инженеры рассчитывали часто на интуицию. Это приводило к множеству аварий. Производство было недостаточно механизировано. Съём стали с квадратного метра пода печи был чуть выше всесоюзного, но ниже, чем на т однотипных заводах в США.

1934 г. был переломным для завода, он смог выполнить план по чугуну, коксу и печам досрочно. Его продукция составила 15 % общесоюзного прироста выплавки стали и чугуна. В 1935–1937 гг. начали работу три новых печи и три мощных листопрокатных стана. Сооружение второй очереди завода было завершено.

Строительство Кузнецкстроя повлияло на Гурьевский завод (ГМЗ). Он стал подсобным предприятием, на котором производились опытные плавки. На 1 июля 1926 г. на ГМЗ работали 556 человек производственного персонала, в том числе 452 рабочих, к 1928 г. уже 639 человек В 1934 г. гурьевская домна прекратила своё существование ввиду нерентабельности.

За годы первых пятилеток, в связи с введением в строй КМК, число специалистов выросло в несколько раз. В 1932 г. среднесписочный состав кадровых рабочих Кузнецкого металлургического завода насчитывал 4983 человек, служащих – 1586, в этом числе 140 инженеров с высшим образованием и 115 – со среднеспециальным. А уже в 1933 г. списочный состав только рабочих включал чуть более 13 тыс. человек.

Источник: Превращение Кузбасса в индустриальный регион (1927–1937 гг.). Кемерово, 1995. С. 44.

В годы второй пятилетки стали проводиться различные соревнования среди рабочих. В 1933 г. был подписан договор о соревновании Магнитогорского и Кузнецкого заводов. За достижение высоких результатов присваивались звания мастеров первого класса.

Наряду с развитием чёрной металлургии в Кузбассе создавалась и цветная металлургия. Первым кузбасским предприятием цветной металлургии стал Беловский цинковый завод, построенный в 1928–1930 гг. В 1940 г. мощность завода возросла вдвое. Основным поставщиком цинковой руды был Салаирский рудник.

По решению XVIII съезда ВКП (б) в 1939 г. начались подготовительные работы по строительству алюминиевого завода в Сталинске (такое название Новокузнецк носил в мае 1932 – ноябре 1961 гг.; см. § 31). Первый металл завод дал в январе 1943 г.

Увеличилась добыча золота.

Появились и оборонные заводы. Среди них пороховой комбинат, завод боеприпасов, завод пластмасс.

В конце первой пятилетки во многом улучшились условия жизни рабочих и ИТР. К 1941 г. домами с канализацией, водопроводом и электричеством было обеспечено 40 % рабочих. Площадь, приходившаяся на человека, выросла до 5 кв. м². В 1933 г. завершилось строительство транспортно-пешеходного туннеля под территорией завода, запущен первый трамвай. Позже было завершено строительство гостиницы, построены театр, родильный дом, жилые дома на 112 и 154 квартиры.

Развитие угольной и химической базы УКК. В начале первой пятилетки Кузбасс обеспечивал 6,74 % общесоюзной и 76,5 % общесибирской добычи угля. Согласно плану первой пятилетки показатели добычи угля в Кузбассе должны были увеличиться с 2,3 млн т до 6 млн т в год. В Кузбассе имелось много качественных залежей, добыча которых была распланирована на несколько лет вперёд. Однако все планы нарушились из-за установки быстрого темпа роста тяжёлой промышленности. Сначала в Кузбассе планировалось открыть 11 новых шахт. Новый план предусматривал появление 49 шахт, мощность которых превышала бы прежнюю в 18 раз, однако материально-техническая база для такого масштабного строительства являлась недостаточной.

Увеличение темпов роста строительства и погоня за быстрыми результатами приводили к отрицательным последствиям: практически сразу после открытия шахт выявлялись недоделки. Некачественная геологоразведка становилась причиной закрытия новых шахт из-за малых залежей угля. Вскоре было принято решение сконцентрировать усилия на строительстве маломощных шахт, но такие шахты забрасывались через десяток лет.

По отчётам, механизация добычи была произведена на 93 %, но в действительности механизировалась только добыча, а погрузка и транспортировка часто выполнялись вручную.

Условия жизни рабочих угольной отрасли были крайне тяжёлыми. Строительство шахт, так же как и заводов-гигантов, начиналось чаще всего на необжитых местах, игнорировалась потребность людей в необходимых жилищно-бытовых условиях. Резкий наплыв прибывших к середине 1930-х гг. рабочих привёл к недостатку места для жилья. Землянки составляли 47 % жилищ угольщиков. Медицинское и торговое обслуживание были слабыми, организация питания находилась на низком уровне. Всё это приводило к большой текучести рабочих кадров.

Несмотря на все трудности, в 1930-е гг. в угольной промышленности Кузбасса проходил сложный процесс формирования инженерно-технических кадров: к началу 1930-х гг. их доля составляла менее 0,5 %, в течение десятилетия она выросла до 2,5–3 %, но этого было недостаточно.

За годы первых пятилеток в развитии угольной отрасли Кузбасса были достигнуты значительные успехи: было построено 24 новые шахты. Повысился удельный вес Кузбасса во всесоюзной угледобыче с 7,4 % в начале первой пятилетки до 11,3 % в 1932 г. Кузбасс превращался в один из ведущих угольных бассейнов страны.

Центр коксохимии Кузбасса находился в городе Щегловске (с 1932 г. – Кемерово, см. § 31), где в 1924 г. начал свою работу химический завод. Для улучшения качества кокса в 1925 г. завод перешёл на более длительный период коксования. Производительность труда повысилась в течение года с 82 до 127 %, себестоимость кокса понизилась до 16 руб. 75 коп. за тонну.* Для коксования угли Кемеровского рудника (из-за их высокой зольности) использовались в смеси с малозольными ленинскими и прокопьевскими углями, что повышало их эффективность. Вскоре кемеровский кокс приобрёл всесоюзную славу.

К началу 1930-х гг. первый в Сибири коксохимический завод с улавливанием и переработкой химических продуктов, получающихся в процессе коксования каменного угля, стал обеспечивать коксом предприятия Урала. Комсомольцы завода включились в ударничество и соцсоревнование, каждый брал на себя повышенные обязательства по выполнению планов. Тяжёлые природные условия часто вмешивались в планы рабочих. Так, низкие температуры зимой 1929–1930 гг. затрудняли передвижения по обледенелым рельсам тушильных и железнодорожных вагонов, коксовыталкивателей и другого оборудования. Комсомольцы создавали специальные бригады по борьбе с обледенениями. Инициатором этого движения стала бригада комсомольца Аристова, его инициативу поддержали и другие. В начале 1930-х гг. на заводе действовало около 30 ударных бригад. Кузбасс не обошло и движение стахановцев.

Для нужд промышленности требовалось всё больше кокса, и руководство страны приняло решение о создании нового завода. В 1934 г. первая (четвёртая) быстроходная батарея нового завода, состоящая из 55 печей, выдала кокс. Расширение производства кокса и переработки химических продуктов, образующихся при коксовании, продолжалось в течение 1930-х – начала 1940-х гг.

В 1932 г. началось строительство Кемеровского азотно-тукового завода, который дал первую продукцию – аммиачную селитру в 1938 г. По объёму производства химическая промышленность в Кузбассе была на третьем месте после угольной и металлургии.

Энергетический комплекс Кузбасса. Советское правительство не могло не учитывать экономические возможности Кузбасса для страны. Поэтому региону было уделено большое внимание в плане ГОЭЛРО. Суть его заключалась в том, чтобы за короткое время построить сеть электростанций и привязать к ним большинство промышленных предприятий. В плане нашла отражение дореволюционная идея объединения промышленной жизни Урала и Западной Сибири. Кузбасс и Урал в перспективе должны были составить единый народнохозяйственный комплекс.

Энергетическая обеспеченность Кузбасса совершенно не соответствовала потребностям растущих производств, было необходимо построить новые более мощные станции районного значения. Специалисты планировали построить три электростанции (Кузнецкую, Кемеровскую, Новосибирскую) с целью обслуживания новых заводов и шахт. Срок выполнения был определён на начало 1930-х гг., а пока между регионами прокладывали железнодорожные и другие транспортные магистрали.

Для обеспечения сельских территорий электричеством началось строительство небольших сельских электростанций. По проекту специалистов Томского технологического института, а также при поддержке инициативного комитета из числа местных жителей (Н. Буинцева, Г. Батурина, И. Лялина, Ф. Богомолова и др.) на реке Ур в с. Горскино (Беловский район) в 1925 г. была запущена первая крестьянская электростанция. Её током пользовались 5 колхозов, 8 деревень с населением 10000 человек. После проведения сюда в 1954 г. высоковольтной линии из Белово электростанция была закрыта. В настоящее время в Горскино сохранились плотина и несколько шлюзов станции.

В 1932 г. Кузнецкая ТЭЦ была запущена, а в 1935 г. достигла проектной мощности. Первый турбогенератор Кемеровской ГРЭС был сдан в 1934 г., а к концу 1937 г. его мощность достигла 73 тыс. квт. Многие ранее действовавшие станции были расширены и построено несколько промышленных, тем самым увеличив суммарную мощность Кузбасса до 217 тыс. квт., что в 2,8 раз выше показателей за 1932 г.

Рациональное использование энергии требовало создания линий электропередач и энергетической системы. За вторую пятилетку суммарная мощность выросла в 8 раз, но её рост отставал от действительных потребностей. Большинство рабочих ГРЭС составляли её бывшие строители, которые позже становились выдающимися мастерами-энергетиками.

К концу 1930-х гг. объём валовой продукции, производимой в Кузбассе, вырос более чем в 40 раз по сравнению с 1928 г., добыча угля выросла почти в 10 раз, а электроэнергии – в 80 раз.